Общая психопатология. Том 2 - Евгений Васильевич Черносвитов

психопатология)

1) эглонил по 2,0—3 раза в день в/м (людиомил по 50—75 мг – 3 раза в день, тразодон по 50—75 мг – 3 раза в день, или амитриптилин по 25 мг – 3 раза в день + френолон по 5 —10 мг – 3 раза в день, или тизерцин по 25 мг – 3 раза в день возможно в/м или тералин по 5 – 15 мг – 3 раза в день + ноотропил по 1—2 капс. 3 раза в день (пантетин, люцидрил 250, энцефабол) + все виды седативных и общеукрепляющих физиопроцедур и ЛФК + седативная психотерапия (гипнотический сон-отдых, аутогенная релаксация и аутогенное «погружение», светомузыкальная психотерапия.

Итак, мы представили условные схемы лечения неврозоподобных соматогенных состояний. Лекарства и процедуры отмечены в последовательности от более эффективной комбинации к менее эффективной. Конечно, возможны различные варианты сочетания названных препаратов и других лечебных процедур. Каждая конкретная схема определяется по клинико-патогенетическому признаку, то есть, согласно не только клиническим особенностям неврозоподобного состояния, но и патогенетическим механизмам психосоматических нарушений. Подобранная схема нуждается и постоянной динамической коррекции, обусловленной не только явлениями в психическом, но, прежде всего, соматическом статусе. Подчеркиваем, что это схемы лечения, не того или иного соматической заболевания или определенного психопатологического синдромокомплекса, составляющего неврозоподобное состояние, но именно – неврозоподобного, соматогеннообусловленного состояния (рассматриваемого в психосоматическом единстве). Каждый подбор психотропных препаратов и других лечебных процедур должен быть согласован с лечащим врачом-терапевтом, урологом, гинекологом или хирургом. В этом залог успешного лечения.

Итак, мы рассмотрели в этой главе наиболее актуальные аспекты сложной, и малоисследованной проблемы стойкого болевого синдрома, встречающегося в общесоматической практике. Остались, пo-существу, в стороне хирургические вопросы этой проблемы, ибо здесь у нас еще не накоплен достаточный опыт. Надеемся, что результаты наших наблюдений помогут практическим врачам в их повседневной деятельности, когда они встретятся со стойким болевым синдромом, также надеемся, что этот опыт послужит отправной точкой для теоретических разработок клинического феномена боли.

Нанайская медицина

Более четверти века я занимаюсь изучением народной медицины коренных жителей Дальнего Востока, испокон веков проживающих в Тайге, по берегам могучих рек и самого Тихого океана. У меня, конечно, когда я только начинал, был свой учитель.

Возраст учителя, когда мы познакомились, определить было трудно, ростом он был 1 метр 52 сантиметра, худой, как щепка, глаз совсем не было видно, все лицо – густая паутина морщин и складок. Звали его Ульгучье.

Ульгучье был прямо-таки живой легендой. Оказывается, на Дальнем Востоке все его знали и звали «Сусанин», ибо во время гражданской войны, подвизаясь на службе у японских оккупантов проводником, он потопил в болотах не один вражеский отряд. «Сусанино – это в мою честь!» – шутил Ульгучье.

Много можно было о нем рассказать… Как он, например, в тайге, где духота, испарения, мириады гнуса, заросли как в тропических лесах, мог идти десятки километров без капельки пота на коричневом от ветра и солнца лице, без всяких признаков усталости или одышки, расчищая ловкими ударами своего ножа от кустарника дорогу, перепрыгивая через валежник или вытаскивая ноги из топи…

Началось с того, что он проникся ко мне доверием и поделился таинствами нанайского врачевания – был он ко всему прочему знаменитым лекарем и знали его коренные жители всех побережий Дальнего Востока. Он обижался, что врачи местные его знаниями пренебрегают и запрещают больным к нему обращаться. Но самое страшное – так как он последний из своего рода, а лекари из других родов не имеют права (табу!) перенимать его знание и навыки, то все уйдет за «синие горы» вместе с ним…

Рассказ Ульгучье, с чего все началось! Первое мое посвящение в премудрости «нанайской» медицины.

Передаю рассказ своими словами, не копируя ни речи, ни последовательности рассказа Ульгучье.

У каждого рода свои секреты врачевания. Есть много общего у всех жителей побережий, есть такое, что одни успешно используют, а другие не признают или даже запрещают. Это касается и траволечения, и использования органов, жидкостей и тканей животных, птиц и рептилий с лечебной целью. Так, грибы в лечебной цели используют только нанайцы и удэгейцы, а ульчи и орочи, и эвены их не признают и даже не используют в пищу.

Удэгейцы знают 666 видов растений, ульчи – 663, нанайцы – 722, орочи – 315, нивхи – 210, эвены – 500 видов растений и трав, которые используют для лечения различных недугов. Удэгейцы и эвены, убивая животного (медведя, изюбра, кабана, лося – удэгейцы, а также соболя, куницу, лисицу, волка, оленя – эвены), всегда рассматривают содержимое его желудка: чем животное питалось, в каком при этом состоянии находилось… Ранит, например, охотник зверя, убежит тот от него, добьет он его дня через 3 – 4, вспорет желудок – и ясно, какими травами зверь лечился, поправлял свои силы, останавливал себе кровь, боролся с заражением.

Нанайцы используют в растении абсолютно все: плоды, цветы, кору, корень. Широко используется труха, остающаяся после сена, собранного из высушенной травы в полноцветье. Делаются из растений (трав, кустарников, деревьев, коими богата дальневосточная тайга) настои, отвары, настойки, мази, порошки. Для настоев и растворов широко используются соки трав и деревьев, жир (медведя, нутряной жир изюбра, кабана, крыс, птиц, рыб), желчь, рыбьи мозги, молока, икра, а также прокипяченная моча. Но на первом месте стоит, конечно, кровь – и как самостоятельное сырье для лекарства, и как растворитель.

Всем известны панты и сушеные хвосты молодого изюбра. Нанайцы из пантов, варя их в сахарном сиропе и добавляя туда различные травяные приправы, изготовляют великолепный по вкусу и эффекту мармелад: универсальное средство от всех недугов, превосходящее женьшень.

Широко применяют такой простой и всем известный багульник, или «санкурэ» по-нанайски. О нем – особо.

«Сейчас я тебе покажу то, что ты захочешь», однажды, когда мы ночью сидели у костра, сказал Ульгучье. «Как это так? Ты что, меня загипнотизируешь?» «Я сделаю с тобой то, что делают наши шаманы!» «Ты что – и шаман тоже?» «Нет, я не шаман, ибо в роду Ульгучье шаманов не было, но кое-что знаю из их ремесла и умею!» Любопытству моему, конечно, не было границ, и я согласился. Ульгучье быстро встал и тремя прыжками исчез в тайге. Вскоре вернулся, неся с собой какие-то ветки с небольшими редкими цветками (багульник, я узнал). Охапку багульника он бросил в костер, подтолкнул меня к нему, когда пламя взметнулось, охватывая багульник, вверх. В ноздри мне сильно ударили струи дыма. Ульгучье велел мне крепко зажмуриться и большими пальцами крепко надавить за мочками ушей, что я и сделал. «Дыши быстро и полным ртом вдыхай дым!» – приказал он, стоя у меня за спиной. Я начал задыхаться от дыма, в горле запершило, появился тошнотворный комок. «Потерпи секунду – пройдет!» – как бы зная, что я чувствую, отрывисто сказал Ульгучье. Я терпел, еле сдерживаясь. Сколько – не помню. Вдруг все изменилось. Я открыл глаза – был яркий, солнечный день. Вокруг меня был весь в цвету вишневый сад. Жужжали пчелы, перелетая с цветка на цветок. Навстречу мне, легонько поднимая цветущие ветки вишни, шла та, которая стала моей женой! Громадные синие глаза ее сияли…

Когда я очнулся, дым багульника исчез, угли гасли – видно, прошло несколько минут, а то и около часа. «Наши шаманы используют багульник во время камлания и таким образом очаровывают окружающих. Он также широко используется для индивидуального дымолечения».

…Дымолечение: берется железная кружка, изнутри смазывается жиром животного, на небольшом костре сжигается целебное растение, дым улавливается кружкой и или подносится к больному месту, или им дышат. Иногда на жир капают что-нибудь из целебных растворов, например раствор пиона, саранки, лука маньчжурского, черемши, еловой смолы или аконита, мухомора, бледной поганки…

Нанайцы широко используют личинки насекомых. Из личинок навозных мух, высушенных и растертых в порошок, они изготовляют великолепные антисептические, стимулирующие заживление гнойных ран порошки. Личинки рыжих муравьев, настоянные в сахарном сиропе, используют от грудной жабы, бронхитов, воспаления легких, различных удуший. Очень популярны у них порошки из осиных сот, растертых вместе